Enlightened Mind - Первый Буддийский собор

После ухода Будды в паринирвану перед его последователями встала задача сохранения Учения в чистоте и передачи его последующим поколениям. Именно это, как считают некоторые ученые, и как утверждают сами последователи, и стало основной причиной для проведения Первого буддийского собора.

Согласно преданию, Первый Буддийский Собор, называемый также «Панчасатика сангити», прошел 3 месяца спустя после смерти Будды. Навряд ли возможно точно указать год проведения Собора, поскольку датировки жизни Будды значительно расходятся как между различными школами буддизма, так и в научной среде. Разброс дат может оказаться весьма значительным, но, как правило, указываются рамки от 544/543 г. до н.э. (традиционная хронология) до 480/479 г. до н.э. (научная хронология). Мы примем версию сингальских летописей, относящих дату паринирваны Будды (и, соответственно, проведения Первого собора) к 544 г. до н.э.

Традиция сообщает, что это событие, которому покровительствовал король Аджатасатту, произошло в пещере Саттапанни близ города Раджагаха. Считается, что этот город был выбран старшими монахами для проведения Собора потому, что мог легко поддержать проживание в нем значительного собрания монахов в течение нескольких месяцев (Собор проходил в сезон дождей); кроме того, старшие монахи стремились собраться в большом городе, чтобы дать возможность провести собор настолько значительный, чтобы он был признан всей сангхой.

Пещера Саттапанни в Раджгире, где проходил Первый Буддийский Собор. Изображение с сайта Wikipedia.

Традиционное детальное описание этого события можно найти в разделе Чулавагга Виная-питаки. Согласно этому повествованию, причиной для созыва Собора стало пренебрежительное высказывание о строгости монашеских правил, высказанное уже на седьмой день после ухода Будды. Монах Субхадда, бывший цирюльник, вступивший в монахи на склоне лет, услышав о смерти Будды, выразил свое возмущение необходимостью придерживаться всех монашеских правил, установленных Буддой. Многие монахи скорбели по поводу кончины Будды и были глубоко опечалены, однако старейшина Махакассапа услышал слова Субхадды: «Довольно, о почтенные, горевать, довольно скорбеть. Мы благополучно избавлены от этого великого затворника (Будды). Мы мучались, когда Он говорил нам «это дозволительно тебе», «это недозволительно тебе». Но теперь мы можем поступать по своему усмотрению и не будем обязаны делать то, что нам не нравится». Махакассапа был сильно обеспокоен этим замечанием и испугался, что Учение и Дисциплина не смогут сохраниться неискаженными, если и другие монахи поведут себя подобно Субхадде и станут трактовать Учение себе в угоду. Во избежание этого Махакассапа решил, что Учение должно быть защищено и сохранено в первозданном виде. Заручившись поддержкой сангхи, он созвал Собор, чтобы пересказать учение Будды и собрать воедино все наставления по Учению и Дисциплине, ради сохранения их в чистоте и во избежание смешения Дхаммы с ложными учениями.

Помимо этого, отметим также, что в наставлениях Будды указывается, что ключом к ниббане является знание, реализованное посредством медитации. Однако, прежде чем человек достигнет просветления, он должен вести образ жизни буддиста, в соответствии с тем, как наставлял сам Будда. Вот почему сохранение Дхаммы в чистоте для будущих поколений является столь важным.

В каждой версии Винаи, доступной ныне, есть описание того, как Махакассапа возглавил собрание. Повествования расходятся в деталях в разных версиях текстов, но в целом дают одну картину. На Соборе присутствовали все призванные Махакассапой архаты, числом 500 человек, что обусловило название данного Собора – Панчасатика (Pancasatika) сангити. Заметим, что, говоря о численности присутствовавших монахов, разные источники имеют вариации. Так, говорится, что: а) была собрана вся сангха числом 500 монахов; б) присутствавало около 500 монахов, без указания численности сангхи; в) что сангха была заметно многочисленнее, и были отобраны 500 наиболее достойных представителей; г) это пятьсот монахов, являвшихся непосредственными учениками Будды. Однако, обычно говорится, что присутствовало 499 монахов плюс Ананда, который в ночь накануне Собора достиг состояния архатства, что позволило ему безупречно исполнить свою роль, о которой – чуть ниже.

На Соборе главные роли играли несколько старших монахов. Говорится, по одному из вариантов, что четверо старейшин – возглавивший Собор Махакассапа, а также Ананда (Ananda), Упали (Upali) и Могаллана – на память воспроизвели все, чему учил Будда. Зачастую упоминаются лишь трое старейшин, исключая Могаллану. В этой связи некоторыми упоминается версия легенды, говорящая, что Будда пережил двух своих учеников – Сарипутту и Могаллану.

В ходе Собора предстояло выслушать воспроизводимые по памяти наставления Будды, проверить и утвердить верность зафиксированного. Обычно говорится, что каждый из разделов Учения был продекламирован одним из старших монахов, после чего последнему задавали вопросы об изложенном и, после обсуждения участвовавшими монахами, утверждали рассказанное Учение как сооветствующее тому, чему учил сам Будда.

В первую очередь были прочитаны наставления по Дисциплине, которые изложил Упали, признанный самым выдающимся специалистом по этой теме, поскольку он знал все правила дисциплины, преподанные ему самим Буддой Гаутамой. Старейшина Махакассапа подробно расспросил Упали о правилах вынесения суждений о проступках (параджика, parajika) с рассмотрением обстоятельств происшедшего. Упали дал ученые и адекватные ответы, и его пояснения были приняты единодушным согласием присутствовавших. Так был собран свод дисциплинарных правил и комментариев к ним. Данный свод наставлений стал известен под названием Виная (на пали и санскрите – «Дисциплина»), или Виная-питака («Корзина [наставлений] дисциплины»).

Стоит отметить, что по другой версии повествования, в вопросе утверждения Винаи были некоторые разногласия. Легенда повествует о том, что перед уходом в нирвану Будда передал Ананде, что, в случае необходимости, Сангха может исправлять или изменять второстепенные дисциплинарные правила. Однако Ананда не спросил Гаутаму, какие правила считать второстепенными. Поскольку участники собрания не смогли придти к единому мнению относительно того, какие правила считать второстепенными, в итоге Махакассапа рассудил таким образом, что ни единое правило дисциплины, заповеданное Буддой, не будет изменено и ни одно новое правило не будет добавлено. Никаких существенных причин для такого решения он не представил, за исключением следующего замечания: «Если мы изменим правила, люди станут говорить, что не успел еще догореть погребальный костер почтенного Гаутамы, а его ученики уже меняют правила». Видимо, данное замечание оказалось достаточно весомым для принятия Винаи в изложении Упали.

Затем старейшина Махакассапа обратился к Ананде. Сходным образом Ананда, бывший спутником Будды на протяжении 25 лет, состоявший в персональном ему услужении и слышавший наставлений больше, чем кто-либо еще, процитировал Учение (собственно Дхамму). Одна из версий говорит, что, по счастью, в ночь перед началом Собора Ананда достиг состояния архата, и благодаря этому Махакассапа мог с полной уверенностью задавать ему пространные вопросы о Дхамме, в особенности касательно проповедей Будды. Эти расспросы преследовали цель установить, где были впервые сказаны те или иные наставления, а также выяснить, кому они были адресованы. Наделенный превосходной памятью Ананда рассказал обо всех диалогах и речах, которые хранил в памяти, и собрание монахов единогласно утвердило изложенное Анандой как верное. Составленный свод стал впоследствии известен как Сутта (пали – «Наставление»), или Сутта-питака (пали – «Корзина наставлений [Будды]»).

Существует также версия, которая утверждает, что первым декламатором на Соборе был Ананда, с изложением Сутты, а Упали, изложивший Винаю, – вторым.

По третьей части, Абхидхамме, которая впоследствии завершит каноническое собрание текстов, есть расхождение во мнениях. Истории, излагающиеся в версиях текстов школ Стхавиравада (Sthaviravada) и Махасангхика (Mahasamghika), не упоминают цитирование Абхидхаммы на Первом Соборе. И, поскольку эти две, судя по всему, старейшие текстуальные традиции выказывают согласие по данному вопросу, то следует сделать вывод, что изначально существовали только две питаки. Однако, даже записи Махасангхики упоманиют Абхидхамму среди тех текстов, обретенных по итогам собрания. Версия школы Махищасака (Mahisasaka) не упоминает о третьей питаке. Винаи школ Сарвастивада (Sarvastivada) и Дхармагуптака (Dharmaguptaka), напротив, говорят, что Абхидхамму, как и Сутту, продекламировал Ананда. Школа Кашьяпийя (она же Хаймавата, Kasyapiya, Haimavata) называет Абхидхамму, но без уточнения, кто именно ее изложил. Сравнительно поздний текст «Ашокавадана» (Asokavadana) школы Сарвастивада повествует о том, что Кашьяпа (т.е. Махакассапа, Kasyapa) процитировал тексты Матрика (Matrka), или Матрика-питака (Matrka Pitaka), причем есть две версии изложения. Сходной традиции придерживается Виная позднего ответвления Сарвастивады – школы Муласарвастивада, приверженцы которой тщательно пересмотрели и расширили свою версию Канона.

Не исключено, что формирование раздела Абхидхаммы началось именно на Первом соборе. Вполне вероятно, что некоторые тексты, отнесенные впоследствии к третьему разделу Канона, ко времени проведения Первого Собора уже существовали, однако не вошли ни в первое, ни во второе собрание текстов по каким-либо причинам – например, содержательным. Также возможно, что существующие на тот момент тексты Абхидхаммы не были утверждены собранием и остались на тот момент в статусе неканонических или даже апокрифических. Как говорит Уордер, «Была ли Матрика или Абхидхамма в самом деле произнесена на Первом Соборе или нет – так или иначе, у всех раннебуддийских школ существовала третья часть Канона, Абхидхамма».

Несмотря на то, что традиция говорит о единогласном принятии процитированных Упали и Анандой текстов, а также о формировании по крайней мере двух частей Канона уже на Первом Соборе и отсутствии поздних дополнений в Канон, справедливость обоих утверждений весьма сомнительна.

Что касается единогласного принятия вновь собранных текстов, то стоит вспомнить эпизод из Чулавагги, который рассказывает о том, что часть монахов не приняла финальную версию (впрочем, высоко ее оценив и не критикуя), предпочтя придерживаться того, что лично восприняли от самого Будды. Так, один монах, Пурана (Venerable Purāṇa), предпочел не придать значения текстам, собранным на этом Соборе, поскольку запомнил другую версию наставлений, произнесенных Буддой. Старейшины предложили Пуране принять согласованные Собором тексты, но Пурана вежливо отказался, сказав при этом: «Преподобные, хорошо пропеты старейшими Дхамма и Виная, но такими, как слышал я их в присутствии Благословенного, такими, как получил я их в Его присутствии, вот какими сохранию я их в памяти». И, если также предположить, что существовало некоторое число монахов в отдаленных территориях, не принявших участия в Соборе, то мы сможем сделать вывод о существовании наставлений, сохраненных теми монахами и переданных их ученикам, причем, несмотря на то, что эти тексты не были прочитаны на Соборе, тем не менее, были абсолютно подлинными. А это уже давало повод к включению подобных текстов в состав Канона позднее, несмотря на риск принятия текстов, не являющихся истинными.

Кроме того, является совершенно очевидным тот факт, что различные тексты впоследствии добавлялись в Канон, начиная с самых ранних времен, еще до раскола сангхи (см. в последующих разделах); об этом свидетельствуют сутты, описывающие, например, события собственно Первого Собора, прошедшего столетие спустя Второго Собора, а также повествования об имевшем место уже после паринирваны Будды, или тексты, ссылающиеся на случаи, имевшие место уже после указанных событий. Так, как это ни парадоксально, об истории фиксации первоначального, «истинного» Учения Будды нам известно из текстов, включенных в Канон уже позже.

Махапариниббана-сутта утверждает, что сам Гаутама установил правило для разрешения подобной ситуации: если некто утверждает, что обладает подлинным текстом, не включенным в Сутту или Винаю, то содержание данного текста должно быть сверено со сказанным в Сутте и Винае и текст принимается лишь в том случае, если он полностью согласуется со словами Канона. Такое приятие или неприятие на первый взгляд выглядит вполне оправданным, однако впоследствии соответствие становилось далеко не очевидным, поскольку понимание текста зависело от искусного его толкования. Так некоторое время спустя буддийские школы пришли к принятию многих новых текстов, рад которых определенно содержал новые идеи.

Завершился Собор тем, что собрание монахов утвердило собрания текстов, постановило о полноте главных и меньших правил Винаи и признало следование этим правилам. Цитирование монахами Винаи и Дхаммы заняло семь месяцев, после чего все собранное Учение было разделено на части, каждая из которых была передана одному из старейшин и его наиболее одаренным ученикам для сохранения Дхаммы в памяти неизменной. С тех пор Учение передавалось от учителя к ученику устно; оно ежедневно цитировалось группами людей, а также регулярно проводились перекрестные проверки друг друга для избежания опущений частей текста или добавлений новых фрагментов.

Таким образом, на Первом Соборе были фиксированы и кодифицированы первые два раздела Типитаки – нормы и правила монашеской жизни, так называемый «дисциплинарный устав» сангхи (Виная) и проповеди и наставления Будды (Сутта), тогда же началось формирование Абхидхаммы. Так возник буддийский Канон, который впоследствии получит наименование Типитака, или Палийский канон. Фактически, главные монахи первоначальной Сангхи и составили основу Палийского канона в его нынешней форме.

Современная буддология также охватывает целый ряд различных взглядов и мнений по поводу Первого Собора. Поскольку существует значительное число вопросов, связанных с этим Собором, то некоторые ученые даже считают его вымышленным, однако большинство все же придерживается мнения о Первом Соборе как об историческом факте.

Многие исследователи, в большей или меньшей мере, но скептически подходят к вопросу о поздних добавлениях к Канону, что, на наш взгляд, вполне оправданно, как было упомянуто выше. Наличие в Каноне текстов, описывающих события, имевшие место уже после смерти Будды и, следовательно, не могущих быть его проповедями, или даже повествованиями его ближайших учеников, – яркий тому пример. Так, например, д-р Ричард Гомбрич полагает, что большая часть раздела Сутты (первые четыре никаи) восходит ко времени жизни Будды, однако не по форме, а по содержимому. Покойный профессор Хиракава говорит, что на Первом Соборе были собраны лишь короткие тексты в прозе, а также стихи, выражающие важные положения Учения, и лишь впоследствии, вероятно, в течение следующего века, эти тексты развились в пространные сочинения. Л.С. Казинс считает, что сутта – это не столько литературное произведение, сколько определенная схема, шаблон, являющийся обучающим приемом. Г. Шопен из Техасского Университета в Остине утверждает, что вообще навряд ли можно что-либо говорить с уверенностью о составе Палийского канона во времена до 5-6 в. н.э., и, в частности, рассматривая формирование Винаи, полагает, что она содержит значительные сравнительно поздние включения, а схожесть версий разных школ есть не признак составления сборника до раскола на школы, а следствие некоего процесса «стандартизации» текстов в попытке распространения единого стандарта на все группы последователей, что произошло много позже Первого Собора. Автор настоящего сочинения склонен, отклонив последнее упомянутое мнение, согласиться с первыми тремя, что будет объяснено в последующих разделах.

С другой стороны, предание подтверждается археологическими и лингвистическими исследованиями. Так, установлено, что древнейшими частями Канона являются Виная-питака, четыре первых никаи Сутта-питаки и Джатаки, что соответствует традиционным взглядам, изложенным в самих текстах Канона. Кроме того, следует отметить, что являвшаяся обыденной для того общества традиция устной передачи текстов, основанная на определенных мнемотехнических приемах, обеспечивала передачу восприемникам учения. Данная традиция сохранилась до наших дней и используется многими течениями и школами буддизма для сохранения и передачи наставлений.

Подводя итог, скажем, что в 544/543 г. до н.э. (как мы условились считаль в начале этого раздела) , по истечении семи месяцев напряженного труда пятисот человек, произошло формирование ядра обширного собрания буддийских наставлений, которому суждено было с течением времени распространиться по всему Востоку, от Малой Азии до Индонезии, эволюционируя и изменяясь в сооветствии с тем обществом, куда оно приносилось проповедниками Дхаммы. Именно фиксация канонических произведений на Первом Соборе позволила Учению сохраниться и, развиваясь, дойти до наших дней. И это же событие дало импульс для распространения Учения, а способ его передачи, подразумевающий регулярное групповое прочтение, сопровождавшееся перекрестными проверками, обуславливал осмысление Дхаммы растущей сангхой, что, в свою очередь, стало причиной для формирования монашеских групп, различавшихся точкой зрения на различные аспекты Учения.